почти эпиграф.
Un amour impossible, Copenhague
Comme les temps immobiles, Copenhague
Comme si nous n'étions jamais revenus
De notre paradis perdu
Ne me parle jamais de Copenhague
Il y eu tant de miracles, Copenhague
Comme si nous n'étions jamais revenus
De ce Noël à Copenhague
Comme les temps immobiles, Copenhague
Comme si nous n'étions jamais revenus
De notre paradis perdu
Ne me parle jamais de Copenhague
Il y eu tant de miracles, Copenhague
Comme si nous n'étions jamais revenus
De ce Noël à Copenhague
...в ту далёкую ночь я стояла в просторной столовой огромной квартиры, чуть выглядывая из-за шторы на улицу. огни спящего города едва проникали внутрь, и света от них было слишком мало, чтобы стесняться изгибов обнажённого тела.
я боялась поверить в реальность происходящего.
это была самая короткая любовь в моей жизни - и самая длинная, самая невероятная ночь.и самая длинная, самая невероятная ночь.
вообще, те трое суток должны были уйти на ностальгию по надеждам юности и шутки о превратностях глобализации: я ступила на датскую землю, чтобы навестить лучшего друга моего французского возлюбленного времён немецкой стажировки. мы вспоминали сотни счастливых часов, проведённых вместе, и шутили о первой поездке в Копенгаген. а ещё мы понимали глупую и трудную истину: образ любимого мальчика шестилетней давности всё ещё жил во мне, и поэтому тень Бенуа всегда стояла между Филом и мной. мы почти научились её не замечать, лишь делили простые радости бездельных дней и долгих прогулок.
во второй вечер Фил устраивал предрождественский ужин с новыми друзьями. предупредил, чтобы я не удивлялась и не пугалась, если какое-нибудь имя резанёт слух. тщетно: я смущенно застыла в холле, едва выдавив приветствие первому гостю.
ещё один Бенуа. очень похожий, совершенно другой.
однако улыбка превратилась из дежурной в искреннюю даже раньше, чем я успела это заметить.
пришёл второй гость, и мы начали пир: шампанское на аперитив, красная икра, гратены, правильное вино, сыры, десерт, несколько видов дижестива - сплошное сибаритство. хотя чего, собственно, можно было ждать с тремя французами!
вечер переставал быть томным. за циничными шутками об отношениях я показала нелепое сообщение лишнего, как тогда казалось, поклонника - и все дружно давали советы, как вежливо избавиться от навязчивых ночных признаний.
а потом мы почему-то сбежали вдвоём с новым знакомцем, и ночные декорации сменялись так быстро, что я едва успевала запомнить: мокрые улицы, неподкупные охранники в клубах, переполненный бар с попыткой танцевать рок à la française, дремотное такси, белая квартира, очередная бутылка шампанского, смех, классическая музыка, разговоры о детстве, уроки танцев, кружащие и без того горячую голову, руки, губы... смущённое утро, сонное метро.
следующим вечером, жадно поедая суши в обществе Фила и этого, второго, Бенуа, я почувствовала, что прошлого будто бы нет и не было, никогда.
оглушённая, я вернулась в Париж, бывший тогда моим домом, в кое-как налаженную жизнь. не приснилось ли?..
однако это правда случилось, отвечали мне фейсбук да сайт эр франса, и через месяц он снова ждал меня в своём городе. я перечитывала ответы с положенным замиранием сердца, витала в облаках, придумывала сказку.
тот самый лишний поклонник по-преженему оставался рядом, упрямый, и ни с того, ни с сего подарил мне настоящее альпийское Рождество, вдруг сделавшись - главным.
я стала реже отвечать на копенгагенские послания.
последовавшие недели метаний очень трудно забыть. судьба тасовала варианты один за другим, испытывая нервы на прочность; обстоятельства сами собой складывались так, что получалось успеть всё, всех - лишь немного слукавив. а легко ли отказаться тайно перепрожить иллюзию, когда реальность обеспечивает железное алиби?..
из Копенгагена в Париж летели нетерпеливые сообщения; вылет назначен ранним утром, ещё до рассвета.
сон едва ли одолел меня к тому моменту, как будильник взорвал глухую январскую ночь. медленные, липкие минуты.
ставни открыты, и свет фонарей щедро заливает комнату. чёрные стрелки часов над кроватью неумолимо спешат вперёд. пора решаться.
...он так и не узнал, почему меня не было на борту.
пять лет спустя личная жизнь обоих Бенуа и Фила полна.
мою с Филом дружбу спасти не удалось.
не удалось спасти и нашу с лишним главным любовь, она долго и трудно умирала - вместе с тегом "месье ноябрь".
я всё-таки не жалею.