прошёл месяц с тех пор, как я узнала свою самую печальную новость. за это время случилось и открылось многое, но главное - я так и не смогла принять.

едва вернувшись из Тулона, мы занялись переездом и вот уж две недели живём среди коробок, зато в новой квартире. работы, как полагается, не закончены (вот прямо сейчас устанавливают столешницы кухни, бара и ванной), но уже видно, что мучения были не зря: наш первый собственноручно обустраиваемый дом прекрасен, хоть и непростительно мало занимает меня сейчас.

в конце августа нежданно командировали в Москву, причём по идеальному сценарию: огорошили звонком в семь утра о вылете в обед. добрая начальница сама предложила возвращаться в Париж одной, в воскресенье вечером, а не утром субботы со всеми...
и вот там, в родительском доме, на узкой кровати подростка, среди реликвий далёкой юности, в третий день без Готье, - я перестала держать удар. рыдая, срывалась в крик от того, что навсегда уходит загаданная судьба. мама с папой слушали - и слышали, и понимали. оказывается, они знали больше о единственном своём ребёнке, чем можно было представить.

сама я много нового выяснила о себе за этот месяц, причём совершенно отвратительного. например, что - вопреки всем моральным ценностям - наверняка сделала бы аборт, не будь муж мой так предусмотрителен в словах и действиях. или что способна мечтать о выкидыше и хотеть страшных патологий, дабы ситуация разрешилась "сама собой".
если раньше у меня были иллюзии насчёт собственного благородства, теперь они рассеялись. оказывается, я жалкая эгоистичная тварь, которую не проймешь сентиментальными акциями в духе сверхраннего узи с бьющимся сердечком... я не хочу этого ребёнка, хоть и люблю до одури его отца. ребёнок мешает всему: быту, карьере, планам, целям, мечтам. он загоняет меня в угол и опускает на дно - самой неизбывной боли.

однако всё это внутри, едва показывающееся с разговорах с близкими. внешне я делаю необходимый правильный минимум с фолиевой кислотой, исключением любимых "опасных" продуктов, разговором с начальницей и записью к акушерке (тут совершенно антисоветский подход ко всем обследованиям). а ещё я отрешённо смотрю в одну точку и бессильно прячу любимую плиссированную юбку до какой-то другой весны.
у меня нет ни сил, ни желания жестоко переломить саму себя.

удивительно, как много глухой тишины может быть в громкой суматохе дней.