...старый файлик с много раз переправленным названием: наипоследнейшее изменение в диплом. естественно, за пару часов до сдачи.
пять лет назад я сотворила сей шедевр исторической мысли - за три дня да три ночи мощнейшего стресса. и ведь память-чертовка сохранила совсем не научные штудии, а калейдоскоп счастливых студенческих будней!
вот она, моя память - звучащая в песнях Oktoberklub и воскресающая в запахе клементинов.
читать дальшебиблиотека Ростока, пыльная стопка книг на столе, тесная комнатка с ксероксом - не до чтения было, - другие здания и комнатки, сполохи из-под крышки.
книжный магазин на главной улице, где куплены две женских мемуарных книжки. одну я читала в поезде на Гамбург, когда ездила опустошать магазины капиталистического рая, вторую напрасно возила в Мюнхен.
вечер, когда сидела у возлюбленного, он писал свою вечную банковскую программу, а я изучала социалистическую пропаганду и злилась, что не понимаю единственное слово на странице, такое важное, и меня спас немецко-французский словарь.
интервью в ресторане под восьмое марта, когда незадачливый респондент пытался не только рассказать свою юность, но и стать фрагментом моей. безуспешно.
найденный наконец устав дражайшего ССНМ, крыльцо, сотня шагов до долгожданного обеда, два смеющихся француза, уверенных, что не пойму:
- кажется, она отыскала главную книгу своей жизни!
ночь предположительно с клубникой и шампанским, когда соблюдала условие - прозаниматься час и только потом приступить к вкусненькому. я честно вгрызалась в заковыки коммунистических будней, а автор условия - уснул, в моей постели. книгоедство продолжилось, клубника подзавяла.
время за несколько дней до отъезда домой, расписанное с точностью до получаса: отдел истории ГДР, историческая библиотека, юридическая библиотека... попытка наверстать несделанное.
барбекю, которого не попробовала из-за очередной неподдающейся статьи.
вечер, ужасный, холодный, когда спешила за считанные минуты до закрытия книгохранилища сдать-взять последнее, что ещё успевала.
сумка с ксерокопиями, которую с таким трудом дали пронести ручной кладью. тяжёлая донельзя.
трактат, за который не могла приняться, ведь тема стала понятно-проста, а следовательно, неинтересна. да и сердце зарылось где-то в послезимнем любовном похмелье.
в конце концов, солнечный день, строгий костюм, шпиль легендарной высотки, клином врезающийся в небо. бледное лицо, потухший взгляд и весёлый голос в трубку. фарс. а внутри - одно: нечестно, и кончилось, и неудачно.кажется, сегодня я в очередной раз пожалела, что не стала историком.
@темы:
my brilliant career,
Росток шлёт привет